Часть вторая.

Танец под дождем.

Медленно приближался вечер. Багровый солнечный шар величественно плыл к горизонту, щедро разливая по острову свою золотую кровь. Как и предсказывал доктор, словно из ниоткуда на небосводе появились тяжелые серые облака, обильно пропитанные водой. Со стороны моря дул сильный злой ветер и слышался отдаленный грохот. К острову неумолимо приближался шторм - один из тех, после которых начинаются перебои со светом и ливневой канализацией. Отличное время для колдовства, которое никто не должен видеть.

В то же время, пока я подготавливал место наиболее вероятного появления "клиентов" к ритуалу, команда свободно шастала по всему музею и патрулировала здание, но не решалась приблизиться к хранилищу. Очень хорошо их понимаю, самому находиться здесь неуютно до крайности. Украшение злобно следило за моими действиями десятками каменных глазок, и уже три раза пыталось вмешаться в ход мыслей, но безуспешно. Амулеты, на которые в своё время я потратил уйму труда, шутя выдерживали все ментальные атаки, заставляя ожерелье исходить чёрным дымом от злобы. Эх, будь в музее хороший и чувствительный покемон-психик, то можно было бы избежать всех этих проблем, но стоит ли говорить о том, что не случилось? Не вижу смысла.

За четыре часа, прошедшие с тех пор как доктор ла Круа и синьор Хосе покинули музей, в хранилище произошли заметные перемены. Его пол и стены теперь покрывали десятки веве, вычерченные углем и мелом. Не проблема нарисовать их - здесь первоочередной задачей становится верное расположение и комбинация, над которыми я и потел. Огун категорически отказался от идеи подлетать к ожерелью ближе чем на десять метров, и поэтому услужливо освещал рабочее место "блуждающими огнями" издалека. Вся эта пока ещё не ожившая каллиграфия должна была создать область, позволяющую общаться с призраками, обострить способности медиума до предела и отсекающую их от повиновения ожерелью. Я изначально планировал вызвать их на разговор и не собирался сражаться с узниками золотой клетки - не превращать же и без того многострадальное здание в поле боя? Только честно, вы бы стали платить человеку, выловившего обосновавшуюся в вашем доме стайку шкодливых раттат, но поставившему все с ног на голову? Лично я - нет. И директор, скорее всего, тоже откажется, а мне это не нужно. Это первая причина. Вторая заключается в том, что когда в ваших противниках числится толпа очень нехорошо настроенных призраков, способных задавить вас числом за какую-то секунду, то данное обстоятельство заставляет искать обходные пути решения конфликта. Желательно, не прибегая к открытому мордобою. Закончив с рисунками, я прикрепил к дверному косяку маленький костяной колокольчик, покрытый неярко светящимися сине-зелеными спиральными узорами. Зачем? Если что-то начнёт происходить здесь без моего ведома, например, если призраки появятся раньше ожидаемого срока, то его брат-близнец на моей сумке начнёт трезвонить изо всех сил.

А до заката оставалось все меньше и меньше времени. Страшно ли было мне? О, да, ещё как. Но это был прекрасно знакомый и по-своему добрый страх, заставляющий действовать быстрее и подстегивающий память. Мы с ним давние товарищи, ещё с тех пор как я начал бродить по миру. Ужас - вот это по-настоящему отвратительное чувство. Липкое, холодное, парализующее и напрочь отнимающее волю к сопротивлению. Речь, впрочем, не о нем. Мог ли я отказаться от этой работы? Да. Меня бы поняли и отпустили бы с миром, не сказав в спину ничего худого. Но я уже дал слово, и забирать его не собирался - не позволяла профессиональная этика. Да, мы не подписывали никаких контрактов, и я ничем не был обязан местным, но так ли уж это важно? И даже если мне не заплатят (прочь, прочь, кощунственные мысли!), я все равно буду спать спокойно, зная, что оказался полезным хотя бы попавшим в беду покемонам.

Полностью завершив с ночными приготовлениями, я вышел в вестибюль музея. И приготовился малость перекусить, но не успел позвать своих, так как увидел в окне виглитаффа, несущегося во весь опор в сторону музея. Большой пушистый покемон, упругим баскетбольным мячом прыгал по дорожке, держа в лапках какой-то сверток. Доскакав до крыльца, он вытер пот с мордочки и доброжелательно пропев что-то тоненьким голоском, протянул узелок, к которому была прикреплена записка.

- Спасибо большое, но только не через порог, заходи. - я сделал приглашающий жест рукой. Виглитафф послушно зашёл внутрь и церемония повторилась. Я кивнул ему и взял в руки увесистую посылку, вчитываясь в написанное на бумажке:

"Сомбра! Прости старого дурня за то, что едва не оставил тебя голодным. Моя старуха, вернувшись с работы, очень обрадовалась тому, что ты решил наведаться в город и сильно разволновалась, узнав, чем ты решил заняться. А узнав, что я не сообразил дать тебе провизии, задала такую трепку, что до сих пор больно вспоминать. Еды здесь вполне хватит и тебе и твоей команде, угощайтесь!

Есть один странный момент, про который ты должен знать. По словам директора, призраки ожерелья почти не буянили в первый день, но с каждой ночью, они становились все агрессивнее по нарастающей. Сегодня полнолуние! Это не может быть простым совпадением, только не в нашем деле! Что если покемоны сегодня будут особенно злыми? Побрякушка к чему-то готовилась все это время, сам подумай. Если не уверен в своих силах - уходи, никто не будет считать тебя трусом, подобной задачи испугался бы кто угодно. Впрочем, если ты остаешься, я буду молиться за тебя. Надеюсь, что мы встретимся следующим утром.

Доктор ла Круа."

Спасибо за заботу, доктор, но будет крайне нечестно сворачивать на полпути. Еда - другое дело. Страх там или нет, а шаманить на пустой желудок - занятие нудное и невеселое. Война войной, а обед, как говорится, по расписанию.

- Есть не хочется, ушастик? - спросил я у посыльного. Виглитафф отрицательно покачал головой в ответ и вздрогнул. Ощущает неладное, нервничает. Вполне логичное поведение для феи, чувствительной к такого рода вещам.

- Ну как скажешь. Если чувствуешь себя не в своей тарелке, то можешь не задерживаться. Доктору - благодарность и большой привет.

Облегченно выдохнувший покемон столь же шустро ускакал прочь. А я, созвав всю свою орду и разместившись на небольшой кованной скамейке перед крыльцом, развернул ткань. Ну, что ж, приступим!

Кажется, нас хотят закормить. Приготовленные специально для покемонов, в отдельном контейнере находились ягоды и орехи, запеченные в карамели. И вкус и польза одновременно. В соседней упаковке находились свежие фрукты и большая бутылка воды - это будет явно поинтереснее, чем пачка с сухим кормом и упаковка энергобатончиков, припасенных в сумке на случай нужды. А на мою долю выпал внушительных размеров кусок яблочного пирога с корицей и бутылка кокосового молока. Лукарио и найнтейлс довольно урчали, поедая вкуснятину. Огун взяв в руки пару ягодок, протолкнул их прямо сквозь стеклянную колбу головы, ставшую на миг очень похожей на большой мыльный пузырь, и усилил огонь, сжигая предложенную еду. Мурамаса и Дзанг так же вполне ограничились несколькими ягодами и орехами. А Ониби, слопав только одну, языком вытащил из моей сумки тростинку, вставил ее в горлышко бутылки, в одиночку осушил емкость наполовину и раздувшись чуть ли не втрое, довольно осклабился под укоризненными взглядами товарищей. Пусть набираются сил, эта ночка будет очень непростой для всех.

Порывы ветра, тем временем, все набирали силу. Хорошо, что мы уже закончили с едой и перебрались под крышу - небо успело почернеть на половину. Закат по всем расчётам начнётся примерно через час - полтора, но это ладно. Куда больше меня смущал момент с полнолунием, которое, вообще-то, не должно влиять на поведение призраков. Да, они наиболее сильны в новолуние и во время всех фаз убывающей луны. Некоторые призрачные способности проявляются только в полнолуние. Конечно, во время солнечных затмений, когда в небе появляется "кровавая луна" и в конце октября-начале ноября, призраки дичают, но это, как говорится, из другой оперы и с нашим случаем не имеет ничего общего. Остаётся только списать все эти странности на ожерелье.

- И с директором тоже что-то нечисто. - размышлял я вслух, пристроившись в кресле на месте охранника и тихонько поглаживая Йоко. Темнота абсолютно не мешала, глаза очень быстро привыкли к малому количеству света, а зажигать фонарик или звать куда-то улетевшего Огуна не хотелось. - Нет, я конечно, допускаю его принципиальность и честность, но все равно, есть какое-то странное ощущение, описать которое не могу, хоть убей. Пытаться выяснить, откуда на его голову свалилась такая напасть бесполезно. Ожерелье могло тысячу раз перекроить его воспоминания, а нужные мне бумаги, по его словам, уничтожены. Могло... а если допустить, что призраки были только весомым аргументом, для того, чтобы люди покинули это место? Так сказать, дополнительным к гипнозу стимулом? Но даже если и так, то все равно нет полной картины произошедшего. И эта дверь в хранилище не даёт мне покоя. Такие вещи не делаются только из прихоти богатеньких любителей оккультизма и мистики. Видела узоры на ее поверхности? Тут работал настоящий мастер, одновременно вырезавший веве и маскировавший их вторым слоем орнаментов. Ее словно специально сделали так, что бы она маскировала ожерелье и не мешала ему. Ну и местечко! Не музей а какой-то кекс. Снаружи гладкий, а внутри сплошные цукаты! А я, между прочим, их терпеть не могу. Что же делать-то?

Мудрая лиса в ответ ткнулась мордой в живот. Мол, не дрейфь, атаман, прорвемся! И не из таких передряг выходили. Иногда, конечно, бывало, что и хвосты обгорали. И бывало так, что мы не выходили, а выползали. Но из этой-то мы точно выберемся! Согласен с тобой, хвостатая. Все равно не остаётся ничего другого, как ждать ночи. Интересно, это мне кажется или я правда слышу, как то-то едва не упал и помянул нехорошими словами каменные ступени? Нет, не показалось. Мы с найнтейлс удивленно переглянулись - ни она, ни я не ждали появления ещё кого-то кроме "клиентов". Голос вполне человеческий, судя по тембру, его обладательнице не больше четырнадцати. И кого там ещё принесла нелёгкая на мою голову? Аккуратно переместившись на пол и выглянув из-за угла я увидел девчонку, крадущуюся по вестибюлю и настороженно озирающуюся. Меня и Йоко она не заметила, так как светила фонариком совершенно в другую сторону. Тут даже гадать не надо - кто-то решил поиграть в детектива. Приди она позже... впрочем, об этом лучше не думать.

- Темнотень-то какая! - пожаловалась горе-исследовательница мериллу и пичу, которые жались к ее ногам. - Интересно, а куда все призраки деваются днём?

Словно в ответ на ее риторический вопрос, из темноты беззвучно вылетел Мурамаса. Даблэйд был удивлён не меньше нашего, но пропускать внутрь ничего не ведающую тренершу не собирался. Из-за похожих на рубины каменных глаз, ярко мерцавших в темноте красным, мелодично звеневший сталью покемон выглядел крайне внушительно. Девчонка и ее покемоны дружно пискнули от испуга. Живой меч спокойно ждал в то время, пока она дрожащими рукам шарилась в сумке, выуживая что-то. Откопав-таки покеболл, она размахнулась и швырнула его в Мурамасу. Увы, ее бросок, кстати, весьма неплохой, пропал впустую - клинок хладнокровным и точным, но несильным ударом шарфа отбил летевший в него шар так, что тот срикошетил в лоб своей удивленной хозяйке.

- Ой! - она коснулась ладошкой места удара, округлив глаза.

- Между прочим, он все правильно сделал. Посторонним находиться здесь очень опасно. Умереть можно, знаешь ли. - отметил я, входя в световой круг.

- Кто здесь? - вся троица подпрыгнула от неожиданности второй раз.

- Лишь тень. - пошутил я. - Хотела увидеть привидений? Увидела. Мурамаса призрачно-стальной, если интересно. А теперь уходи отсюда.

Ещё пару секунд она переваривала новую информацию, а потом развернувшись дала деру на улицу. Покемоны выскочили вслед за хозяйкой. Скажете, жёстко? Может быть, но мне не хотелось бы, чтобы ожерелье или призраки наложили свои лапы ещё и на эту смелую, но неподготовленную головку. Йоко, подойдя ближе, посмотрела на меня с немой укоризной. Знаешь, мол, атаман, а с девочкой-то ты мог бы помягче обращаться.

- Что? А лучше было бы, если бы она осталась?

Найнтейлс отрицательно покачала головой в ответ.

- Йоко, ты ведь хорошо знаешь, чем мы занимаемся. В случае необходимости, я готов рискнуть своей шкурой, да. Но брать ответственность за чужие и тем более настолько наивные и беспомощные, я не намерен. Будь наш самурай под контролем ожерелья, он успел бы атаковать ее шесть раз, ты сама все видела.

Мудрая лиса тихонько вздохнув, кивнула в ответ. Она хорошо знала, что так будет правильнее всего. Не рисковать зря и не искушать Лоа.

А буквально через секунду, после этого визита, едва не сбив по пути даблэйда, в вестибюль влетел лампент. Призрак взволнованно трещал, искрил, сжимал в руках какой-то старый том и светился так, будто решил переплюнуть все маяки в порту. Понятно, как он проводил все это время - шарился в старых книгах, как любит делать при удобном случае. Но все же из-за так раскочегарился наш библиоман, интересно было бы знать?

- Ну давай, хвастайся добычей. - я принял книгу из его рук и вчитался в название. "История основания Эмеральд-Маунтина"! Так-так-так, а вот с этого места поподробнее. Не знаю как, но чувствую, что сейчас мы роем в правильном направлении. По каким критериям Огун выбирает книги, я не знаю, но ещё никогда он не ошибался в своих предпочтениях. А сейчас почитаем, о том, что у нас связано с этим поместьем.

Как оказалось, ничего особенного. Да, местные хозяева, заработавшие немалый барыш на производстве хрусталя, были весьма богатыми. Их бизнес стабильно процветал и ширился год от года. Да, вокруг них костяком ходили нехорошие слухи о том, что их конкуренты умирали при странных обстоятельствах. Но мало ли вы найдёте таких рассказов, зачастую искусственно раздувающих ажиотаж вокруг той или иной личности? Ничего наводящего нет. Обидно и досадно. Перелистнув страницу, я уткнулся взглядом в старую желтую фотографию полного усатого господина с моноклем, одетого в старомодный фрак, со множеством орденов на шелковой перевязи. Было в чертах его лица и фигуры что-то очень знакомое. Интересно, а где я уже мог их видеть?

Развить эту мысль мне не дали. Кто-то изо всех сил бежал в сторону входа. Этим "кем-то" оказалась все та же девчонка, сжимавшая покемонов в охапке, испуганная и всклокоченная. Не понял, сегодня что, день открытых дверей? Я же вроде человеческим языком сказал, что ...

- Директор ... с ним что-то не так, помогите! - едва проговорила она, не в силах восстановить дыхание.

- Медленно и глубоко вдохни. Что стряслось?

- Он идёт в сторону музея, двигается как заведенный. Я окликнула его два раза, но он не слышал, только оттолкнул с дороги. И взгляд у него очень страшный. Пустой.

Проклятье! Видимо, ожерелье успело заранее вложить в его голову что-то вроде отсроченного внушения, от которого не поможет ни один амулет.

- Не выпускай его из рук ни в коем случае! - я сунул ей в руку камешек в бронзовой оплетке. Лучше перестраховаться, чем оставить ее совсем без защиты.

- Что это?

- Гематит, не отпускай его, если хочешь жить! Йоко, за мной! - я выскочил наружу, и помчался в сторону ворот, где виднелась одинокая человеческая фигура. Гром пушечной канонадой отмечал своё продвижение на восток, ветер стал ледяным. В монолитно-черных бастионах облаков сверкали копья и стрелы молний. Лоа ветра и грозы затевали бой, и Шанго, король штормов, уже давно бил в свой барабан, созывая небесных воинов продолжать бесконечную схватку с землей и морем.

Директор никак не отреагировал на моё приближение и продолжал все так же размеренно передвигать ноги, словно подвергнувшийся зомбированию - ныне повсеместно запрещенному темному ритуалу бокоров.

- Ну так что, сеньор, остановитесь сами или мне помочь?

Ответа не последовало. Ну ладно, молчание - знак согласия.

- Йоко, действуй!

Недолго думая, я провёл подножку, от которой тот кулем провалился на гравийную дорожку, и попытался прижать его к земле. Но сила, с которой тот двигался была просто неописуемой. Ещё немного и он точно вырвется, Йоко, прошу, быстрее! Находившаяся рядом лиса, окутанная розоватым облаком психической энергии зарычала от напряжения, ее глаза с чётко очерченными вертикальными зрачками горели злым красным огнём - найнтейлс помогала как могла, стараясь удержать пострадавшего и одновременно разжать ему челюсти телекинезом.

- А ну-ка, скушай вот это! - засунув руку в карман, я вытянул оттуда несколько маленьких шариков и буквально вогнал их в горло синьору Хосе. Тот неожиданно закашлялся и его движения потеряли механичность. Взгляд загипнотизированного резко прояснился, из него исчезла мутная пленка. Пациент, отплевываясь и морщась, пришёл в себя. Лекарство подействовало, как надо.

- Девочка, молодец, ослабь хватку! А вы назовите своё имя и место работы, живее!

- Хосе Аугусто Мария Сиерро, директор музея! Сомбра, это вы? Что это была за мерзость? Где я?

- Всего лишь морская соль - старинное и крайне действенное средство против разного рода внушений. Отвечу на все вопросы одним словом - ожерелье. Достаточно? Вашу руку, поднимайтесь. Не выпускайте этот камень из рук!

- Благодарю, мой друг. Вы спасаете меня уже во второй раз. Наверное, я не смогу рассчитаться с вами до конца жизни.

Ответить я не успел. Последнее слово произнёс амулет - словно обиженный ребёнок, горько заплакал ажурный костяной колокольчик, предупреждая своего создателя: берегись, спасай всех, кого только сможешь! Призраки идут сюда!

- Директор, убегайте так быстро, как только сможете! Надеюсь, что мы с вами ещё встретимся в этом мире! - не дожидаясь его, я изо всех сил рванул в сторону музея. Наконец, разразился ливень и какой! Впечатление было такое, что с неба падали не капли воды, а само малое, летели на полной скорости винтовочные пули. Когда мы с Йоко добежали до входа, то были настолько сырыми, что нас можно было бы выжимать.

- Синьорита, бегите отсюда! Без вопросов! Огун, подсвети дорогу! - крикнул я находившимся в вестибюле. Храни тебя все Лоа, девчонка, никогда не попадай больше в такие передряги!

Живее, живее, живее, в хранилище! Перед ним уже собралась вся группа. Дзанг и Ониби, Мурамаса, освободивший из ножен оба меча и Анубис, опирающийся на "костоломку", один конец которой был широким, чуть изогнутым и очень острым - лукарио превратил боевой шест в подобие глефы. Покемоны были готовы при случае драться не на жизнь, а на смерть, хоть этого от них и не требовалось. Спасибо вам за доверие, ребята, просто чуть подождите меня, хорошо? Надо кое с кем поговорить, если это, конечно, получится. Если нет, то и это не страшно, у меня всегда есть аварийный план. Пусть он и будет стоить мне руки, ноги или сердца.

В хранилище бесились тени. Извивались змеиными клубками, отравленными испарениями рвались в реальный мир. Колокольчик, будь он человеком, давно охрип бы от творящегося здесь безумия призрачной энергии, которой становилось слишком тесно в четырёх стенах. В ядовитом сверкании ожерелья, клянусь, я видел довольную ухмылку, которая могла принадлежать разве что абсолютному безумцу. Кем же надо было быть, чтобы сотворить такую вещь?

Не произнося ни слова в ответ на немую издевку предмета, я коснулся одного из веве, пропуская сквозь него свою внутреннюю энергию. Рисунок налился оранжево-красным свечением, рассеивая и передавая силу остальным, как по эстафете. Через секунду зажглись уже десятки символов, гася чёрное безумие своей яростью цвета раскаленных углей. Ожерелье почти не сопротивляясь, погрузилось в чёрную сферу, а ещё через несколько секунд спало давление и просветлело в голове. Теперь хранилище снизу доверху заполняли призраки, появлявшиеся в ярких вспышках. Их были десятки, если не сотни. И от каждого покемона в сторону проклятого украшения тянулась полупрозрачная золотая цепь.

Да, здесь был весь полный состав, о котором я уже говорил. Мисдривусы и мисмагиусы чуть заметно колыхались в воздухе, пристально глядя на незванных гостей. Красное свечение символов чуть рассеивал бледно-синий огонь литвиков, лампентов и шанделюров. Ехидно скалились в ответ своим мыслям хонтеры и генгары, не отбрасывавшие тени. Фриллиши и джеллисенты пребирали щупальцами так, словно находились на морском дне. Ротом искрящимся сгустком электричества сновал из одного угла в другой. У стен, непонятно как уместившись, возвышались чёрным лесом до самого потолка тривенанты. Из льдистого полумрака холодными глазами, полными ненависти, взирала на украшение фросласс. Призраки были ошеломлены. Испуганы. Шокированы временной свободой, которую принесли им веве. На миг в комнате восцарились десятки голосов. Спорили, молили, кричали, но долго это не продолжалось, вскоре они утихли. Покемоны, все как один, смотрели в мою сторону и ждали.

- Ну, что, поговорим без свидетелей?

Кто-то из генгаров нервно хихикнул, оценив шутку. Ряды привидений расступились и на встречу ко мне выплыло трое. Шанделюр, огни которого светились темно-красным светом. Мисмагиус с трехрядным ожерельем на груди. И огромный даскнуар, закутанный в туманно-серую, колышущуюся на невидимом ветру ткань. Ничего себе! Сколько же он живёт, если саван Жнеца, превративший его из дасклопса в полулегендарного паромщика душ, разросся настолько?!

- Кто ты, человек? Зачем пришёл сюда? Неужели не боишься за свою душу и тело? - тихо произнёс даскнуар.

- Не возись с ним. Это просто ещё одна помеха. Всего лишь прикончи его и приступим к делу. Оно и так уже ждёт слишком долго. - зашипела в ответ ему мисмагиус.

- Может, все-таки выслушаем живого? Каждый ли день тебе попадаются такие же безумные и изобретательные, как этот парень? - прогудел, обращаясь к ведьме шанделюр, чуть раскачивая ветвистыми конечностями.

- Если тебя это так интересует, то я бы... - мисдривус нехорошо зашипела, гляда на то, как сорвавшийся с места Мурамаса закрыл меня от возможного удара, свирепо взмахнув мечами. Весь его вид при этом словно говорил: "Только рискини, на ленты порежу!"

- Даблэйды. Берсерки, готовые как цепные псы рвать всех, кто косо посмотрит на того, кого вы признаете своими повелителями. Все вы одинаковые,- зло прошипела она, отлетая чуть назад. Мурамаса гневно заскрежетал в ей ответ, отвечая на оскорбление.

- Не в кровожадности дело, а в тебе. Он просто хочет защитить того, кто ему дорог. Видимо, в прошлом, этот даблэйд был мечом настоящего самурая или рыцаря. Не бойся, храбрец, никто не тронет твоего друга. Я сказал, - с нажимом произнёс даскнуар. - А ты человек, говори все, что хотел.

- Может, расскажите, о каком деле идёт речь? Если так хотите убить директора, то почему вы ждали полнолуния? Не могли покинуть пределы поместья? В чем смысл? И каким боком связан его прадед с вами и этим ожерельем?

- Вот это да! - расхохотался шанделюр. - Сообразительный!

- Зря радуешься. Точно такой же умник в своё время подготовил для тебя место там, в золотом гнезде. - мрачно просветила того мисмагиус.

- Слушай мои слова и делай выводы, человек. - начал свой рассказ даскнуар. - Оно было сделано очень давно, почти четыреста лет назад, если использовать привычные для тебя слова. Я знаю это, потому что не только мы связаны с ним, но и оно с нами. Его создатель не отличался гуманностью и компенсировал это наблюдательностью и умением ... экспериментировать. Исключительно ради искусства. В итоге талант сыграл с ним злую шутку, он сошёл с ума, покончил с собой. Ожерелье и несколько других украшений рассеялись по всей Юнове. Оно долго не могло найти хозяина, пылилось по шкатулкам и успело поменять множество носителей, попутно впитывая их мысли и обретая личность, пусть и весьма ограниченную, но изощренную и хитрую. Это продолжалось до тех пор, пока оно не нашло предка нынешнего директора музея. Молодого, амбициозного и предприимчивого человека, способного на все ради денег. В этом ты прав, директор приходится ему последним, пусть и непрямым родственником.

Ожерелье научило его ловить и подчинять призраков, но ничего не сказало о цене. С каждым поглощенным покемоном оно только набирало силу и усиливало свою способность влиять на людей. Я был первым, скованным им. Именно благодаря ожерелью и мне этот человек добился всего - денег, власти, влияния. Но никто не думал о том, что однажды кто-то должен будет заплатить. Хотя, Маурисио, так его звали, и чувствовал неладное, он никак не мог повлиять на то, что уже произошло. Ожерелье постепенно стравливало членов его семьи, впитывать их недоверие, злобу и агрессию. Оно разрушало семью изнутри, медленно, методично, не торопясь. На это могли уходить годы и десятилетия. Оно путешествовало по острову, собирая кровавый урожай до тех пор, пока в живых не остался лишь один, то есть, директор музея, который ничего не знает о своём происхождении и своей участи - вот в чем ирония. Тогда оно и вернулось сюда, в место которое сложись все иначе, могло бы стать домом Хосе. Весь план украшения изначально состоял в том, чтобы показать ему, что от него здесь не зависит ничего. Пострадавшие из-за внушенной все тем же ожерельем жадности служащие, едва не укравшие его, были началом. Неисправности, погромы, ссоры в коллективе, повальные увольнения. И вместе с этим оно тонко играло на чувствах этого человека, манипулировало памятью, стараясь удержать его здесь. Но все же оно просчиталось один раз, когда директор привёл вас сюда. Когда человек испытывает положительные эмоции, им становится труднее управлять, а в вас он видел чуть ли не спасителей. И это сломало ожерелью всю игру. Оно зло на тебя, невероятно зло.

- И все же, причём тут полнолуние? Если оно настолько хитро, то вполне могло бы укокошить его во время работы раз двадцать безо всякой Луны. В чем тогда его смысл? И только не говорите, что это связано с вами.

- Вообще-то, да, связано. - нехотя ответила мисмагиус. - Дело в том, что ожерелье... скажем так, успело заключить с нами контракт. Мы помогали ему, а оно отпустило бы нас на волю, в тот момент, когда семья Маурисио исчезнет из этого мира. И должно это произойти именно в полнолуние. Тогда оно, напитавшись силы, смогло бы отпустить нас. Мы бы стали ему ненужными.

- И вы купились на эту уловку?

- Посмотрела бы я на тебя, после трехсотлетнего заточения в крошечном камне, без единого лучика лунного света и надежды на свободу. Не думай, что я горжусь этим решением. Никто не гордится, таких нет. Но и гнить внутри него ещё спиритомб знает сколько лет, тоже не хочет никто. Слушай, я не люблю людей, но тебе все же дам совет - если можешь, уходи прямо сейчас. Оно в дикой ярости, из-за того, как ты с ним обошелся. Обещаю, что мы будем сдерживать себя хотя бы десять секунд, после того, как ты разрушишь свои чары. Беги отсюда, беги и не оглядывайся. Просто забудь все, что здесь произошло, вернись домой. Пожалуйста. Мы все слишком устали и хотим лишь покоя. Всего лишь вернуться в мир духов - это не так уж и много.

- Но если ты не хочешь смерти директора, то можешь рискнуть и заключить с ожерельем новый контракт, который аннулирует действие старого. Возможно, ты поймешь каким способом можно освободить нас. Я не буду торопить тебя, думай сам, - вкрадчиво произнёс шанделюр.

Веселенькое решение, правда? И что любопытно, оба варианта мне не нравятся ни разу. Заключить соглашение с проклятой вещью на заведомо невыгодных условиях? Да ни за что в жизни! Но с другой стороны, я сочувствую этим покемонам и не виню за то, что они успели сделать. Долго ли я смог бы сопротивлялся уговорам этой мерзости? Думать нечего.

Пора действовать. Они мучились слишком долго.

- Ну что ж, раз у меня есть выбор, то я остановлюсь на третьем варианте.

- Ты что, от страха разучился считать? - невесело осведомилась мисмагиус.

- Нет, отчего же? Просто у меня есть свое мнение и оно ему точно не понравится.

- И? Что ты надумал?

- Я его просто уничтожу. Нет ожерелья - нет проблемы. А что? По-моему, очень простой и логичный выбор.Эй, призраки! Может, хватит быть игрушками куска золота? Вы к нему ещё не приросли? Раз нет, то готовьтесь к небольшой прогулке и возвращению в мир духов!

Эти слова разорвались среди них как бомба. Надо было видеть всю эту гамму чувств на лицах покемонов: удивление, скептицизм, возмущение и в то же время какая-то дикая надежда и радость.

- Не приросли, только скажи, чем же ты собрался его уничтожать? Вряд ли оно добровольно разрешит раздробить себя кувалдой или расплавить в огне.- спросил даскнуар.

- Верно, но тебе ли не знать, Жнец, что любой замок рано или поздно ломается. Меня учили именно этому - уничтожать проклятые вещи. - ответил я, нашарив пальцами правой руки застежку на браслете. Четки с сухим стуком упали на пол, вслед за ними отправился бинт. Процедура повторилась ещё раз и призракам стало видно, что я имел ввиду.

Веве - это особый рисунок, оживающий, когда в него вдыхают энергию. Они могут лечить, предсказывать, предупреждать, изменять, вредить и ещё многое другое. Есть одна старая легенда, рассказывающая о том, что шаманы седой древности каким-то образом увидели формы многих из них в узорах силовых потоков, окутывающих мир. Впрочем, не о них речь. Умение пропускать свою силу сквозь веве, оживлять их, очень важно для всякого, кто хочет считать себя мастером вуду. У каждого более-менее стоящего бокора или сантеро есть свои секреты и особые формы рисунков, которые со временем переидут от ученика учителю. Сразу после использования такой узор стирается. Веве обычно не татуируют, за исключением отдельных маленьких узоров-оберегов. Это делают не только из-за отголоска тех времён, когда юновское колониальное правительство держало вуду под строжайшим запретом, но и потому, что не всякий может выдержать этот очень болезненный и малоприятный процесс, а потом научиться полноценно управлять тату.

Но особенной гордостью моего наставника как раз было умение рисовать и использовать веве-татуировки. Вроде тех, что неярко мерцали и переливались на моих предплечьях, покрывая их густым плотным узором. Да, вы угадали, на ногах у меня точно такие же тату. А ещё на груди, спине и животе. Наставник даже хотел татуировать мне лицо, наподобие того, как до сих пор делают жители южной части архипелага, но позднее мы единодушно отказались от этой идеи. Вполне хватит и тела. К тому же южане - народ ревностно относящийся к подобным вещам, могут и не понять.

- Все что создано, однажды сломается. И иногда для этого надо всего лишь чуть нажать в правильном месте. - я подошёл к ожерелью, пропуская сквозь руку поток силы. На крайних фалангах пальцев затанцевали бледно-синие огоньки, похожие на когти. А потом без колебаний погрузил правую руку в чёрный полупрозрачный шар, по ощущениям, словно состоящий из холодной липкой смолы.

Если говорить понятными словами, то оно было в неописуемой панике. Ожерелье, наверное, истошно визжало, если бы могло. Амулеты заметно скрипели от напряжения и искрили статикой, не справляясь с потоком видений, идущих от украшения. На границе мыслей вставали соблазнительные картины. Власть, богатство, страх, влияние - оно прибегло к старым но действенным способам, в надежде отвратить свою гибель. Умоляло, кричало, угрожало на сотни немых голосов. Да-а, набралась, мразь, опыта по части использования людских слабостей. Руки словно сами отдергиваются от него. Жалобно треснул, сломавшись, один из амулетов.

Видения стали сильнее. Захлестывали, утягивали на самое дно, душ или невидимыми путами. Но вместе с ними росла моя собственная дикая ярость.

- Человек, не поддавайся ему! - неожиданно звонко крикнула фросласс и это окончательно сменило положение сил.

Ты чем меня кормишь, пиявка? Власть, построенная на крови? На рабстве измученных призраков? На тупом соглашательстве послушных болванчиков? Да я скорее попрошу Мурамасу обезглавить меня если соглашусь. Богатство? Уж извини, но я никогда не любил золото. Особенно, когда оно него так явственно пахнет застарелой кровью. Страх? Что ты знаешь о страхе человека, уже один раз мучительно умершего, мерзость?!

Под указательным пальцем, словно яичная скорлупка, треснул первый камешек. Руку резануло сильной болью. В голове словно что-то взорвалось. Сразу две цепи рассыпались пылью и два хонтера, лишились оков. С хрустом распались ещё три бусины. Освобожденные тривенанты протяжно вздохнули, что-то благодарно прошуршав ветвями. Рассыпающиеся прахом кабошоны цвета крови все продолжали отвечать дичайшей болью. Охотник стал добычей, из моих тисков ожерелье вырвется только в виде измятого металлолома. Камней становилось все меньше, все больше призраков шептали ободряющие слова и гневно шипели на своего мучителя. Украшение билось в конвульсиях как живое существо. Рука, кажется, отнялась до самой ключицы, пришлось запустить внутрь шара вторую. Остался всего один, самый большой камень. Одного лёгкого надавливания большими пальцами хватило для того, чтобы лопнула последняя цепь, сковывавшая даскнуара. Но впечатление от проделанного было таким, словно я бегал в гору со стофунтовым Дзангом за плечами. Шар распался, он стремительно менял форму, истаивая бледной опаловой дымкой. Веве, исполнившие своё предназначение медленно гасли. Сумасшедшее подобие жизни, поселившееся в ожерелье, навсегда испарилось из нашего мира, оставив лишь изломанную металлическую основу, теперь похожую на бесформенный кусок ржавчины.

Плечи обхватили два плотных шарфа, словно сотканные из шелка грубой вязки и пара сильных когтистых лап. Анубис и Мурамаса поддержали в тот момент, когда я был готов упасть без сознания. Нет, слишком рано, рано терять сознание! Надо отправить бывших узников в мир духов, отдых может подождать.

- Эй, если ещё не раздумали, уходить, могу помочь. Здесь есть одно местечко - перекрёсток двух дорог. - сказал я понемногу приходя в себя. - Там растёт сейба, лучшего места для того, чтобы уйти и не найдешь. Идём покажу! Ну, что смотрите? Собирайтесь домой. Только для этого мне понадобится помощь, не подсобишь, одноглазый?

Даскнуар согласно кивнул в ответ. Ну ещё бы ему, проводнику душ, и не понимать всю важность предстоящего момента. Ворота, если это не естественная червоточина на каком-нибудь древнем кладбище, всегда должны открывать двое - дух и человек или два призрака уровня даскнуара. Иначе не получится - одиночка к ним даже близко не подберется.

Ливень шел не переставая. Это была самая настоящая стена из воды и ветра, разбавленная тьмой, разрезаемая иглами молний. Я с трудом помню, как добрался до дома ла Круа. Но зато отлично помнию по светившийся ярко-зеленым ствол дерева, словно маяк, указывающий дорогу сквозь плотную дождевую завесу. Но мало увидеть дверь и мало дойти до неё. Нужен ключ. Рука, способная использовать его. И желание. Странное вдохновение пробудилось тогда во мне. Холода и ветра словно не было, я слышал, как сейба пульсирует, и этот звук до странного был похож на барабанный ритм, без которого не обходится ни одно событие на Архипелаге. По телу из-за него разлилось странное тепло, изгнавшее боль и усталость. Что-то мне от всего этого, даже танцевать хочется. Это хорошо, значит, ворота только и ждут того, чтобы их открыли. Танец под дождём, значит? Эх, я и так сырой и грязный, чего мне беспокоиться из-за такого пустяка?!

Глупое, наверное, зрелище со стороны - даскнуар со световым шаром в руках, стая призраков, ещё одна разномастная компания покемонов, использовавшая бронзонга вместо зонта, и всего один насквозь безумный человек, танцующий под музыку одного ему слышного барабана-джембе. Сумасшедший не иначе, подумал бы стороннний, доведись ему это увидеть. Да и шифтри с ним! Пусть думает что угодно, мне плевать. Нет ничего кроме дождя и танца. Заговор, облегчающий переход духам, рождается словно из ниоткуда и звучит как песня под аккомпанимент гудящей сейбы:

"Папа Эшу, достань же ключи!

Папа Эшу, открой мне ворота!

Мой танец как пламя сияет ночи,

Лоа пусть видят бокора работу!

Духи томились во мраке металла,

В узах из страха и чар и пыли,

Время вернуться домой им настало!

Пусть с миром уходят, к себе их прими!"

Кхукри, словно по своей воле, вспорхнул в ревущий дождём воздух и описал кривым костяным клинком сияющий полукруг, разрезавший пополам шар даскнуара. Вырвавшееся из него свечение, мягкое, неослепляющее окутало всех присутствующих. Гром, казалось, раскатисто захохотал от искреннего веселья, одобряя хорошо выполненную работу. Да, Лоа этой ночью были на моей стороне.

- " До свиданья, человек. Я буду помнить о тебе и на той стороне. Кто знает, возможно, однажды мы встретимся снова!"

- " Прощай, шаман! "

- " Спасибо тебе, человек! "

- " Спасибо, бокор! "

Медленно истаивают силуэты призраков, шепчущих слова благодарности. Уходят за границу реального мира в открытые ворота. Предпоследней уходила та самая мисмагиус, от которой меня хотел защищать неугомонный даблэйд. Но перед тем как исчезнуть во вспышке, она подлетела ближе и после секундной паузы сказала:

- " Я слишком долго прожила на свете, чтобы доверять людям. А пребывание в ожерелье ещё раз подтвердило моё мнение. Слишком многие из твоего рода одержимы своими страстями, слишком многие теряют свою душу в погоне за ними. И сейчас, даже если мне доведется ещё раз пересечь границу, я не буду доверять никому. Хотя, для одного сумасшедшего колдуна, разрушающего границы и не знающего когда ему надо остановиться, я, пожалуй, сделаю исключение. Оставляю эти два предмета тебе, человек. Мне они совершенно точно больше не понадобятся, а тебе возможно, очень облегчат работу. Будь осторожнее и удачи."

Сквозь исказившую воздух чёрную воронку, медленно проплыл фиолетово-чёрный камень заката, а вслед за ним плотный пергаментный пакет, запечатанный сургучом. Судя по ощущениям, внутри него находилась тонкая книга или тетрадь. Но тем, что в ней написано, можно будет заняться чуть позже, когда вернусь домой. Я осторожно принял вещи, кивнув в ответ:

- Спасибо тебе, ведьма. Покойся с миром и скажи Барону, если увидишь его, что злой человек заточил тебя в камне, а Тень освободила от мук.

- Передам обязательно.

Силуэт мисмагиус бесследно истаивает. А вместе с ним исчезает и низко поклонившийся даскнуар. Двери закрыты. Сияние мира духов угасает, дерево приходит в норму. Сквозь шум дождя доносятся шаги. Вполне телесные, человеческие. К сейбе во весь опор бежал доктор ла Круа в компании директора и той самой пигалицы. Надо бы все же вернуть клинок в ножны, вдруг, она ещё испугается? Я усмехнулся. Напомнила о себе валящая с ног слабость.

- Сеньоры, сеньорита, разрешите доложить. Покемоны успешно покинули музей. Жертв и разрушений, за исключением одного куска золота, нет.

Доктор что-то произнёс в ответ, но в уши словно кто-то насовал ваты и поэтому, слышно его было очень плохо. Земля отчего-то непослушно переместилась в бок, в глазах почернело, и, кажется, я лишился сознания. Что ж так невовремя-то?...

***

...Неожиданно мягкое солнце цвета янтаря освещало жемчужно-серебрянное небо. Серый песок под ногами перемешивался с красивой разноцветной галькой. И сам толком не знаю, как очутился здесь, но уверяю вас - это совершенно точно не был ни один из известных мне островов или регионов. Потому как в их небесах не стоят одновременно две луны и не расстилается зеркальный иссиня-черный океан, чуть шуршащий прибоем.

Граница. Не Искаженный Мир, о существовании которого до сих пор спорят учёные, совсем нет - это кое-что иное. Не реальность но еще и не мир духов. Странное место, куда уходят люди после смерти или во время снов. Как понять, что вы были здесь? Такие сновидения слишком отличаются от обычных своей рельностью, а иногда бывают и пророческими. Наставник несколько раз показывал мне эти, э-э, места. В одиночку без проводника и думать нечего о том, чтобы сознательно войти или выйти отсюда.

Берег, показавшийся вначале абсолютно пустынным, принял незванного гостя теплом и тишиной, чуть пересыпанной музыкой. Кто-то играл на гитаре, и я совершенно точно знал, кто именно. Усталость исчезла в никуда, а раз так, то чем Лоа нешутят? Пройдусь немного и разведаю местность.

Гитара задумчиво рассказывала что-то небу и песку. Делилась какими-то сокровенными мыслями и чуть иронизировала сама над собой. Не знаю, почему, но именно так мне показалось, когда я шел в направлении источника звука, располагавшегося где-то на границе берега и леса, неожиданно очень густого и высокого. Осталось только обогнуть глубоко вдававшийся в берег кустарник. Увиденное не стало каким-то особым откровением.

- Не торопишься, Сомбра, - весело произнёс белобородый старик, сидевший на огромном куске парусины. Чёрная татуировка, покрывавшая его тело извивами и спиралями, практически терялась на фоне кожи. Он, поглощенный игрой, все так же перебирал струны инструмента как и много раз до этого. Рядом лежала длинная резная трость - старик сильно хромал на правую ногу и не мог обходиться без поддержки. Тут же на песке, свернувшись в многочисленные кольца лежал огромный матерый севайпер, чуть повернувший голову и кивнувший в мою сторону.

- Доброго времени, мештре. И тебе тоже, Лесандро.

Мештре. "Наставник", если перевести на общий. Я вот все говорю: учитель то, учитель се, а так до сих пор не прояснил важного момента - наставников у меня было два. Первый заменил отца, обучил правильному обращению с покемонами и объяснил, что бой - не всегда лучший выход в нашем трудном мире. Второй же, ставший мне чуть ли не родным дедом, показал все тонкости вуду и спас меня от моего же, неконтролируемого дара, пошедшего вразнос. Именно благодаря ему моё старое имя сгорело в огне, а на его место намертво прилипла тень-Сомбра. Он сейчас сидел здесь и с момента смерти этого человека, известного при жизни как папа Драмм, прошло два года.

- Располагайся. У нас достаточно времени поговорить о многом. Мандарины, персики, дыня, кокосы - что будешь? Или может, хлопнем по рюмашке в честь успешно завершенной работы? - он отложил гитару в сторону и лукаво подмигнул демонстрируя бутыль с ромом цвета солнца и пару стаканов.

- А наливайте., - согласился я, присаживаясь рядом. - Только не очень много.

- Края видим, меру знаем. Ну что, за удачно проведенный ритуал? До дна!

- До дна.

Напиток обжег горло, распространяя тепло по всему телу. А вслед за первой можно повторить ещё разок и закусить все это дело мандаринами с корицей. Мы помолчали какое-то время, глядя в сторону моря, а потом учитель, чуть натянув на глаза старую соломенную шляпу, не спеша произнес:

- Вечереет.

Солнце и вправду стремилось к западу, медленно приближаясь к эбеновой водной кромке. Мы не спеша обсуждали какие-то мелочи. Недавнее открытие стадиона на острове Багового песка, готовящийся в честь дня города карнавал и команду Аква, перебравшуюся сюда после неудачи с кайогром в Хоэнне и хулиганившую на морских просторах время от времени. Постепенно сменили тему разговора на более серьезную. Мештре Драмм ворчливо заметил, что надо было сильнее сосредотачивать энергию в пальцах - не было бы такой сильной отдачи. Тут же похвалил за правильный выбор и за грамотно сделанные амулеты, не позволившие проклятому украшению вертеть мной, как ему вздумается. Севайпер время от времени что-то шипел под нос - не иначе как вставлял понятные только ему комментарии на своём змеином языке. Два раза делали музыкальную паузу. Он играл, а я подпевал ему. Бутыль постепенно пустела. Гигантское рубиновое солнце успело скрыться наполовину, когда он решительно отложил инструмент в сторону.

- Так, пока не стемнело окончательно, надо бы проводить тебя. Здесь очень легко заблудиться и не смотри, что это всего лишь побережье. Вещи, которые происходят здесь, на границе миров, иногда не понятны даже мне.

- Можно вопрос?

- Конечно.

- Я до сих пор не пойму, разве мы не должны быть сейчас бесплотными духами или чем-нибудь наподобие? - в доказательство я изо всей силы ущипнул себя за щеку. Вышло больно, как в обычной жизни.

- Сознанию иногда очень трудно что-либо втолковать, Сомбра. - он потрепал себя за ворот белоснежной рубахи. - То что мы с тобой вполне осязаемы - это его непроизвольная защита от безумия. Каково это - за секунду лишиться всех привычных ощущений? Стресс, угнетение, один шаг до кошмара. Со временем оно, конечно, смиряется с произошедшим. Вот я, например, вполне способен поменять форму безо всякого вреда. И ты бы тоже мог, если бы бывал здесь дольше.

- Учитель, вы же знаете, что я могу попасть сюда как угодно, но не по своей воле. Мы ведь пробовали и не один раз. Нулевой результат.

- Знаю, знаю. Помоги-ка лучше мне подняться. Лесандро, не спи! Каждый ли день к нам приходят гости?

Покемон беззвучно пополз следом за бодро ковылявшим стариком.

- Наставник, это барабаны? - я прислушался к едва слышным в лесу звукам.

- Да, но тебе нельзя идти туда. Ты в отличие от меня живой и это тебе незачем.

Луны медленно наливались силой. Золотой песок дня сменился перламутровой блестящей пылью ночи. По пляжу и над водной гладью летало множество блуждающих огоньков всевозможных размеров и цветов. Светлячки мирно играли в догонялки. А мы все шли, смеялись какой-то ерунде, и продолжали болтать, словно ничего и не происходило. Постепенно, то, что я принял за большого светляка увеличивалось в размерах и росло, не спеша менять место. А когда мы подошли совсем близко, стало понятно, что это совершенно точно не огонёк, а ...

- Это же сейба, которая растет у дома ла Круа! И сам дом! Что они потеряли здесь? - удивился я, приближаясь к вполне реальному домику.

- Ну, тут все зависит не от того, куда идти, а скорее от того, зачем это надо. Тебе надо было вернуться, мне надо было, чтобы ты вышел отсюда, и вот, пожалуйста, выход.- загадочно произнёс папа Драмм.

- Учитель, а мы встретимся ещё раз?

- Сомбра, у нас, бокоров не существует четырёх слов. Нет слова "невозможно" - потому, что мы уже делаем то, что не могут другие люди. Нет слова "случайность"- в жизни вообще не происходит ничего пустого и лишенного причины или следствия. Нет слов "окончательная смерть". Ее вообще нет на Архипелаге да и в остальных местах тоже. Есть лишь переход между мирами и жизнями. А раз нет первых трёх слов, то нет и слова "прощай". Все пути пересекаются однажды, помни. Мы встретимся ещё раз, обещаю. Не в этом мире, так в другом. Не в этой жизни, так в следующей. Иди, солнце уже скрылось. А пока - до свидания, маленькая тень, иди не оборачиваясь. Доктор уже заждался твоего возвращения, передавай ему от меня привет и большое спасибо за все, что он сделал для меня.

- До свидания, мештре. Лесандро, береги наставника, договорились?

Змей тихонько прошуршал в ответ слова прощания и махнул чуть изогнутым бритвенно-острым клинком на конце хвоста.

И в этот раз дверь не была закрытой, но не это и не яркий свет, хлынувший оттуда заставили меня зажмуриться, а сильнейшее видение ураганом пронесшееся перед взором:

Солнечный погожий день. Корабль, выходящий из бухты какого-то крупного порта. Трубы нефтеперегонных установок и сталелитейные домны там, вдали, выглядят очень знакомо. Сомнений нет - это Вирбанк, регион Юнова. На верхней палубе корабля стояла девчонка лет пятнадцати, державшая в руках эспурра. Заколка, заколка в волосах хозяйки психика, где я мог ее видеть? Уж очень запоминающаяся форма. Стилизованный силуэт летящей птицы? Это же символ шафранского псионического колледжа! Что ей понадобилось в Юнове? Какие дела завели ее в такую даль? Куда плывет? Она смеясь, что-то объясняла котенку, который удивленными круглыми глазками смотрел на плывшего параллельно кораблю гигантского вейлорда. Неожиданно маленький телепат перевёл взгляд на меня и вздрогнул от неожиданности. А вслед за ним и его хозяйка, схватившаяся одной рукой за висок. Все, больше не могу, видение ускользает, почему так больно глазам? Почему? Ай!!!

***

Пришёл в себя я будучи на кровати. Судя по запахам, она находилась в доме ла Круа. Что-то весьма тяжёлое и мягкое лежало сверху на одеяле. Оказалось, Йоко. Вся остальная компания разной степени сонности так же присутствовала в комнате. Раздались шаги.

- Сомбра! Ты очнулся! - доктор подошёл почти сразу же. - Слава всем Лоа, ты пришёл в себя. Как ты себя чувствуешь?

- Голова болит. Не надо было пить столько рома вместе с учителем. Мы же целую бутылку опустошили, алкоголики недобитые! - произнёс я в ответ, попытавшись сесть. Счастливо заурчавшая лиса ткнулась мордочкой в грудь, требуя, чтобы ее девятихвостую особу, наконец, погладили. Выполняя желание Йоко, я мимоходом оценил своё состояние. На руках были чистые эластичные бинты, поверх них четки, да я и сам был во всем чистом. Интересно, а сколько же прошло времени? Голова-то, конечно, на самом деле болела от видения. Понять бы только, каким боком оно меня касается?

- Драмм, старая хромая коряга! - понимающе улыбнулся тот. - Передавал ли он что-нибудь?

- Благодарил за все. Сколько я так провалялся?

- Четыре дня.

Я присвистнул. Чисто субъективно, для меня не прошло и четырёх часов. Ну и фокусы!

- Что в городе, доктор? Как там музей и все остальные?

А произошло следущее. После того, как его дочь, неожиданно испарившаяся как-то раз вечером и не взявшая телефона, вернулась под утро насквозь сырая и с горящими глазами, этой ситуацией вплотную заинтересовался мэр. Побывав в музее, получив клятвенное подтверждение сказанного от директора, ла Круа, жены доктора и увидев спящего изможденного парня, он извинился перед сеньором Хосе за слишком категоричное поведение. Сейчас в музее вовсю шли восстановительные работы, а директор искал новых работников. Так же из казны было выделено сорок пять тысяч покереалов в качестве вознаграждения, а специально для меня был оставлен номер телефона мэра, обещавшего время от времени информировать насчёт различных паранормальных случаев, к которым теперь будут относиться пристальнее. В остальном все было спокойно и тихо, как обычно. Если не брать мерзкое состояние после пробуждения, то все складывается просто великолепно. Награда явно выше рассчитываемого, плюс небольшой подарок мисмагиус, которым займусь дома.

Сеньора ла Круа, деловая и весьма шумная весёлая женщина, однако, просто так не собиралась отпускать меня на родину и решительно настояла на плотном (по моему мнению, даже сверхплотном) обеде. Покинуть их гостеприимный дом удалось только ближе к вечеру. От предложенных трёх тысяч, за потраченную на мою команду еду, чета врачей резко и категорично отказалась, зато тепло пригласила наведаться к ним, когда я в следующий раз надумаю появиться в Эмеральд-Маунтине.

В порту удалось договориться с рыбаками, отправлявшимися на ночной лов рыбы. А пока небольшой деревянный кораблик, навостривший паруса, плыл к острову Багрового песка, я смотрел на море и думал обо всем сразу. И о возможной связи ожерелья с кольцом Дрейка, и о директоре, оставшемся в счастливом неведеньи насчёт своих корней, и об учителе. Ну и конечно же, о видении. И каким боком я с ним связан? Впрочем, что будет, то будет. Совершенно точно - новый день, новое солнце и новая история, в которую я непременно вляпаюсь. Иначе не умею. Ведь это такой же талант, как и к примеру, дар общаться с призраками.

P.S: Большое спасибо Дельту за бета-ридинг пролога и обоих частей.